|
Абрамчик$ * * * Песчаный берег был слабо освещен лучами восходящего Солнца. Гладкое море простиралось от края до края горизонта. Вода была абсолютно прозрачная, и даже в тех местах, где глубина достигала нескольких метров - прекрасно было видно дно и маленьких прозрачных рыбок, сновавших туда-сюда в поисках корма. Одинокая белая чайка сидела невдалеке на отмели. Обычно там бывало очень много чаек, эта отмель - их излюбленное место. Но пока еще очень рано, и все спят. * * * Солнце взошло чуть повыше и осветило два голых тела,
неподвижно лежащих на берегу, почти у самой воды. Таня открыла глаза и улыбнулась, встретившись взглядом
с Шурой. * * * - Какая теплая вода! Отмель представляла собой небольшое пятнышко в километре от берега, в безветренную погоду Татьяна любила бывать на нем. Она очень хорошо плавала, как богиня, а может, даже, как русалка. Через несколько минут парочка была на месте. Чайка, которую люди спугнули, приплыв на отмель, сначала была очень зла, но через несколько минут невольно залюбовалась на этих двоих, которые так искренне, всей душой любили друг друга... Посреди моря их загорелые мускулистые тела на маленьком клочке суши... * * * Это было несколько дней назад: неугомонный крик чаек и вой Ветра были нарушены страшным ревом мощного двигателя. Не только чайки, но и вся природа содрогнулась, увидев то, что издавало эти звуки. Это был автобус, бешено раскрашенный и обклеенный всевозможными наклейками. В нем ехало всего три человека: Нася, Шура и Таня. Все трое были одеты в серфовую одежду, еще более крутую чем от O’NEILL. На Насе были длинные, почти до самой земли шорты, исписанные серфовым жаргоном. Под ними угадывались плавки со спасательным комплектом ( последнее изобретение Николая ), в этих плавках человек, попавший в беду, мог автономно существовать до трех дней. Лицо спортсмена было гладко выбрито еще с прошлой зимы, он сбрил бороду после Рождественских каникул, когда, катаясь на сноуборде, попал в экстремальные условия, и его борода покрылась таким слоем инея, что чуть не оторвала ему нижнюю челюсть. На шее висел красивый медальончик из вольфрамо-кадмиевого сплава, который Нася изготовил в своей физической лаборатории. Что находилось у медальончика внутри - было известно только богу и Шуре, которому однажды, в порыве откровения Нася открыл эту тайну. Шура - второй серфингист, находившийся в автобусе ,был крут не меньше своего друга. Его голова была круто посажена на крепкую шею, которая, в свою очередь, резко переходила в мощные плечи. Волосы были растрепанны встречным Ветром, который врывался через разбитое лобовое стекло. Шура специально выбил его прошлой осенью, ему не хватало обычных вентиляционных люков и окошек, поток воздуха из них был очень слаб и не мог удовлетворить мужчину. Шура не мог подолгу оставаться в этом замкнутом пространстве автобуса, он ненавидел, когда воздух был неподвижен. Ветер был жизненно необходим ему. Чтоб хоть как-нибудь облегчить себе жизнь, он научил Танюшку водить автобус, а сам ездил на крыше. Но ему становилось все труднее и труднее ездить на крыше, и дело не в том, что крыша автобуса была абсолютно гладкая, и чтоб удержаться, приходилось буквально вгрызаться в нее зубами, просто, находясь на крыше, Шура подолгу не видел своих друзей и скучал по ним. Он был уверен, что и друзья по нему скучают. В подтверждение тому - этот случай, после которого Шура и выбил Ветровое стекло и окончательно слез с крыши... * * * Однажды среди ночи Шуру разбудил странный шум и возгласы в салоне, а потом автобус остановился. В полных непонятках он спрыгнул на землю и, открыв дверь, вошел в салон. На полу по- среди прохода лежала Татьяна, придавленная тяжестью мужского тела. - Шура! Слава богу Ветра, я успел вовремя, хорошо, что
я не спал сегодня ночью! - закричал взъерошенный Нася при виде
друга. Вечером Нася, как обычно, приготовил ужин на маленькой камфорке, работающей от генератора. Выкинув Шуре его порцию на крышу, он лег спать. Татьяна, поставив автобус на автопилот и медленно раздевшись, направилась к своей постели. Автобус подпрыгнул на какой-то кочке, Нася приоткрыл один глаз и увидел ее стройное тело. Ветра, который врывался в форточку и которого было мало Шуре, было достаточно для того, что бы волосы Татьяны развевались и их тонкий аромат разлетался по всему автобусу. Она была прекрасна: маленький аккуратный подбородок, веснушка на кончике носа, смеющиеся мечтательные глаза, посмотрев в которые можно было утонуть и остаться там навсегда, и мягкие сочные ресницы. Тело пропорционально сложено, с крепкими мышцами, но они ни в коей мере не уменьшали ее грациозной женственности. Ее загорелая кожа была, не в пример шуриной, девственно гладкой. Блики луны, отражаясь в зеркалах, висевших на стенах, играли на теле, подчеркивая его первозданную красоту. Лунный свет ласкал ее и звал за собой в страну несбывшихся грез и снов. Нася открыл второй глаз... - А потом я увидел, что она лезет в окно, - продолжал Нася свой рассказ. “ Что ты делаешь?”,- спросил я ее. Таня ответила, что соскучилась по тебе, Шурик, и лезет к тебе на крышу. Я стал отговаривать, но она не слушала; можно было бы остановить автобус, но тебя бы огорчила остановка, поэтому пришлось удерживать ее силой,- закончил свой рассказ Нася. Шура до глубин своей огромной души был потрясен услышанным рассказом и в порыве нахлынувших чувств бросился Николаю на шею. - Ты в порядке?- спросил Шура, поднимая Татьянку с пола. Нася, погруженный в свои мысли, убедился, что у его друзей все хорошо и вышел из автобуса в звездную ночь. * * * - Ух, как тут здорово! - вырвалось невольно у Наси,-
Вот это ночка! * * * …Прошло долгих шесть дней ожидания, прежде чем океан задышал полной грудью. Прошедший неделю назад тайфун разрушил знаменитую прибойную волну, которой так славятся здешние места. Но день за днем прибой востонавливался и становился все мощней. Тугие зеленые валы с урчанием и грохотом разбивались на внешнем рифе. Пройдя многие тысячи миль из Южного океана, эти волны хранили и несли с собой всю ярость антарктических штормов, чтобы, споткнувшись о маленький риф Намоту, швырнуть ее к ногам серферов шипящей пеной… Бесконечная череда их ровных, почти совершенных стеклянных гребней катилась и катилась с юга. Наконец Насе стало понятно: почему Шура так настаивал на поездке именно в это место. Шторм начался внезапно, когда все спали. Шура и Нася
проснулись одновременно от страшного удара грома. Нася в раздумьях стоял на берегу: такого Ветра никогда раньше не было и Шура, обычно катавшийся только со своим парусом, на этот раз схватил Насин, он был гораздо меньше Шуриного и это позволяло ходить при сильнейших Ветрах, которые так часто бывали в этих широтах. ---Придется взять Шурин парус, раз он взял мой; это, конечно, рисково: если даже Шура взял самый маленький парус, то мне , пожалуй, вообще не стоит выходить в море...- такие мысли носились у Николая в голове, страх и желание боролись в нем. Какую -то сотую долю секунды Нася колебался, но настоящие желания взяли верх и он сорвался: - Я люблю риск! Игра между жизнью и смертью - что может быть прекрасней! - это были его последние слова... Ветер сразу же наполнил парус и попытался вырвать его
из рук. Но Нася привычным движением зацепил трапецию, отошел
в лямки и понесся навстречу своей судьбе. Огромная молния , которая ударила в море где-то далеко за горизонтом, была видна с берега. Татьяна очень взволновалась: ”Что с парнями? А что, если эта молния попала в Шуру или в Насю?” Так оно и было. С давних пор известно, что молния бьет в самую высокую точку. В эту ночь на море выше всего возвышалась Насина мачта. За несколько мгновений через серфингиста прошли тысячи киловатт электричества. Три секунды Нася светился как лампочка, потом потеря сознания и тело стало медленно погружаться. Мачта и серф не выдержали такого удара и рассыпались на мелкие кусочки. Шура видел все это и с максимально доступной скоростью помчался на помощь другу. Ему пришлось лавировать против Ветра, это заняло очень много времени, и когда наконец он добрался до места катастрофы было уже поздно. Шуре ничего не оставалось, как вернуться на берег и рассказать все Татьяне.© * * * А тем временем крабы, вышедшие на ночную охоту, были очень удивлены, увидев в своих владениях неподвижно лежащие мужское тело в больших красных плавках. Крабы по своей натуре очень любопытны, поэтому сначала боязливо, а потом смелее они начали ползать по Насе, исследуя, что же это все-таки такое. Крабы поняли, что это человек, по-видимому, мертвый, поэтому они решили съесть его (крабы - санитары моря), и почти уже было приступили к своей трапезе... Но тут один краб совершенно случайно нажал на кнопку “Экстренное спасение” на насиных плавках. Механизм спасения жизни был приведен в действие, и крабы в панике разбегались кто куда... * * * Шура и Таня стояли на берегу и рыдали, вспоминая вчерашнюю трагедию и смерть их лучшего друга. Нася был для них больше, чем просто друг и брат ( Шура и Нася побратались несколько лет назад, катаясь на сноубордах), он был для них смыслом жизни. Теперь, когда Николая не было рядом, этих двоих, всегда веселых , людей было не узнать. Их глаза раскраснелись от слез, волосы были растрепанны, а взгляд - устремлен куда-то в море за горизонт, туда, где ночью произошла эта страшная беда. Наконец Татьяна перестала плакать, но не потому, что
она смирилась с постигшей их трагедией, а потому, что у нее
кончились слезы. Она пыталась успокоить Шурика, но запас влаги
в организме серфингиста был неиссякаем. Таня до сих пор не могла
до конца поверить в случившееся: Татьяна плыла очень долго, уплыв далеко за горизонт, она потеряла ориентацию в пространстве. Единственный ориентир, который был у нее - это Солнце. На несколько минут она перевернулась на спину и лежала неподвижно, давая отдохнуть своему измученному телу. Прочитав короткую серфовую молитву, Таня поплыла дальше. Она плыла очень долго, силы уже вконец покинули ее, взор затуманился. Вдруг она увидела красное пятно на поверхности воды.. По теории вероятности такого вообще не могло произойти, но ошибки быть не могло - красное пятно - это Насины плавки. Татьяна изо всех сил закричала: -Ya!! BabaDuBaDu!!! НАСЯ!!! Я спасу тебя!!!- но ответом на боевой клич Танюшки была гробовая тишина. Что-то не в порядке. Сделав пару мощных гребков руками, Таня оказалась рядом с Насей. Его волосы торчали в разные стороны и при прикосновении дергались током, кожа была покрыта толстым слоем сажи, цепочка, на которой Нася носил свой медальон, вплавилась в шею, в руках он мертвой хваткой сжимал обломок гика. Спортсмен был без сознания, но плавки прекрасно справились со своей задачей спасения жизни. Поддерживая тело на плаву, они время от времени вкалывали Насе какие-то инъекции, измеряли температуру тела, и если она начинала опускаться - включали подогрев, не давая ему замерзнуть; аппарат искусственного дыхания осуществлял подачу кислорода в легкие. Встроенный радиопередатчик громко пищал, подавая сигналы бедствия. Плавки десять часов боролись за жизнь своего хозяина, и вот их усилия увенчались успехом: Нася кашлянул и открыл глаза. Первое, что он увидел , было это взволнованное лицо Татьяны,
которая, открыв панель управления плавками, щелкала там какими-то
тумблярочками. * * * Осмотрев Насю, Татьяна поняла, что его жизнь теперь вне опасности, вот только с цепочкой придется повозиться. Теперь в опасности была жизнь Шуры. Солнце клонилось к закату, а они были черти-где в океане. Теперь приходилось полагаться только на себя, Нася взял управление в свои руки. Первым делом он достал страховочный конец и крепко накрепко привязал Татьяну к себе. Перевел плавки на ручное управление, завел двигатель и, ориентируясь одному ему ведомым способом по встроенному компасу, поплыл в сторону берега. * * * Шура сидел на берегу моря и рыдал, волосы его были растрепанны, а взгляд - устремлен куда-то за горизонт, в море. Солнце начало погружаться в океан, Шура чувствовал приближение
смерти, и не поверил своим глазам: далеко в море появилась точка
и с пугающей быстротой начала приближаться к берегу. С такой
скоростью по воде мог перемещаться только серфингист, либо... Прошло несколько минут и Нася с Таней причалили к берегу. Спортсмены не помнили себя от радости, что все живы и здоровы. Они побежали на встречу друг-другу и, свалившись на песок, крепко обнялись. Таня не стала трогать их, устало переставляя ноги, она направилась в сторону автобуса. * * * Со времени катастрофы прошло не так много времени, а казалось, что все было давно. Прошедшее представлялось Насе в тумане, как будто все было во сне. - Знаешь, Шур, я познал ее, эту противную старуху,- начал
свою речь Николай. - О ужас! - вскрикнула Татьяна,- Как же там можно жить? У Шуры по всему телу пробежала дрожь: ВЕТЕР ! СЕРФ ! МОРЕ ! СТРОГИНО ! Таня уткнулась в плечо Шуры. В костре догорали последние бревна и обломки сломанной накануне мачты. Запах моря распространялся во все стороны и будоражил воображение, тени обитателей ночи окружали людей. Пора было спать, а они еще долго сидели и смотрели на огонь. * * * Солнце уже не один раз успело сесть и взойти, сменилось
пять лун, а Ветра все еще не было. * * * - Куда поедем?- спросил Шура устраиваясь поудобнее. Горожане, разбуженные ревом автобуса, сонно ругались
и пытались заснуть вновь. Раздался скрип тормозов и автобус
остановился перед магазином с надписью САПП. - Чем могу быть вам полезна?- спросила девушка. Когда девушка назвала сумму, на которую затарился Нася,
у того немного вылезли на лоб глаза, но все же он не подал виду
и расплатился одной крупной купюрой. со словами: * * * До открытия соревнований оставались считанные минуты, ...и вот, огромный топор опустился вниз и перерубил пополам большой красный шверт - это был символический жест, с которого начинались все соревнования по фанбордингу. Восторгу толпы не было предела: крики, вопли, визги - все смешалось и переросло в огромный рев, позади которого еле-еле угадывались миллионы киловатт металла. Среди всеобщего веселья особо выделялся один человек,
он был одет в шикарный костюм начала века, в зубах держал безникотиновую
серфовую сигару и запивал клубы дыма серфовой безалкогольной
водкой - это был Нася. Молодой человек был абсолютно спокоен,
у него сегодня было свидание с продавщицей из магазина. * * * Шура и Таня сидели за столиком, они много ели и пили, в перерывах между едой они много танцевали и это позволяло им оставаться в хорошей форме и есть дальше. Нет, Шура не страдал обжорством, просто он любил вкусно поесть, к тому же ему завтра предстояла гонка, а он не хотел выходить на старт голодным. Когда они с Таней допивали очередную порцию коктейля, к ним приблизились два человека: - Hang Loose! О Великий Шура! Можно ли у вас взять интервью
для крутой серфовой программы? Вообще же, если говорить откровенно, с того самого момента, как я себя помню, я всегда был с океаном. Океан был всем, я был рожден и практически сразу брошен в воду. И с тех самых пор мой отец научил меня, как уважать океан. Все мое существование – это часть океана. Может это звучит слишком патетически, но это так. - Да, детство у вас было не легкое, вы прошли суровую
школу серфингизма еще не научившись ходить. Но когда вы в первый
раз взяли в руки парус и ощутили силу Ветра? Я не разделял возбуждения отца, потому что Ветер, который мне предстояло познать, дул прямо от берега. Но противиться воле родителя я не мог. Его крепкие руки схватили меня, поставили на серф и оттолкнули от берега. Ужас овладел мною, я хотел прыгнуть в воду и плыть на берег, но случайно я встретился взглядом с отцом и желание возвращаться на берег исчезло. Через полчаса берег скрылся за горизонтом... Прошло несколько дней, Ветер переменился, и я, наконец, смог вернуться на берег. За те несколько дней, проведенных в море, я возмужал, окреп и стал настоящим мужчиной. Вечером, сидя на берегу моря, мы долго разговаривали с отцом. Я рассказал ему о своем желание стать серфером, и он меня благословил, подарив на счастье перо из сверх-крепких композитных материалов. - Сколько досок вы сменили в своей жизни? ... Отвечая на вопросы, Шура и не заметил, как на них свалилась ночь, и уже скоро должно было взойти Солнце. Распрощавшись с телевизионщиками и взяв на руки задремавшую Танюшку, Шура направился к автобусу. Нася этой ночью отсутствовал. * * * С утра Нася был полностью разбит, у него было такое ощущение,
что он провел всю ночь на доске, держа в руках парус. По результатам жеребьевки Нася и Шура выступали в разных заездах, им предстояло встретиться только в финале. Шура выступал в первом заезде и был соответственно первым. Он пришел с таким отрывом, что мог позволить себе сделать красивое сальто на финише. Во втором заезде победил серфер - Иней с кристально- белым парусом. Нася стартовал на пять минут позже всех, но тем не менее попал в финал. * * * Финал. Пришел тот момент, когда наконец решался вопрос: кто же в этом году получит звание великого серфера и получит скромный призовой фонд, количество нулей в котором еще никто не сумел сосчитать. В финал попали лишь самые сильнейшие, и каждый считал, что победит именно он. Все кроме одного из них глубоко ошибались. Нася занимал самую подветренную позицию, но был уверен в своих силах, единственным, достойным себя противником он считал Шуру, победить которого еще никому не удавалось. Прозвучал стартовый сигнал, и все пришло в движение. На старте образовался завал, рвались паруса, гнулись мачты, лилась кровь. Вперед успели вырваться только четыре гонщика, получив отличный отрыв, это были Шура, человек - иней и два гонщика со зловещими черными парусами. Это были последние гонщики из злого клана RFA, они способны на что угодно ради победы. Шуру беспокоило их странное поведение, он знал, что они злые и хотел поскорее уйти от них. При подходе к очередному бую, черный парус оказавшийся первым неожиданно упал. Шура и человек - иней даже не могли предположить, что такой профессиональный серфер способен упасть. Шура не успел ничего сделать и на огромной скорости врезался в злого серфера, от страшного удара он вылетел из лямок и пролетев десяток метров упал в воду. Человек - иней попытался перепрыгнуть через черный парус, но было поздно, он зацепился пером за его мачту - перо сломалось как два пальца. Приземлившись он поймал отличный спинаут и очутился в воде. В это время второй черный парус ушел далеко вперед и мчался к победе. Шура с такой силой ударился об воду, что на некоторое время потерял сознание, когда он очнулся и вынырнул из воды, то только отменная реакция спасла ему жизнь: над ним пронеслась основная масса серферов во главе с Насей, кричащим: “ Шура! Я отомщу за тебя!” Зловещие гонщики RFA не считали Насю претендентом на победу, поэтому они позаботились о том, чтобы убрать только человека - инея и Шуру. Они жестоко просчитались, уже через несколько минут Нася обогнал их и возглавил гонку. * * * Вот последний поворот, позади почти вся немыслимая дистанция, впереди финишная прямая. Когда основная масса серферов только подходила к бую, двое из них были уже в сотне метров от него. После того что случилось, Шуре все же удалось обогнать всех и вплотную приблизиться к Насе. Теперь они шли на равных. Но все же, благодаря шуриному парусу непонятно - серфового цвета, его скорость, хоть и не намного, была больше скорости друга, ученика, а теперь главного соперника. Нася напряг все силы и максимально добрал парус, Шура
сделал то же самое, и вот он на полкорпуса впереди. Толпа на
берегу приветствовала гонщиков и кричала: Нася же рычал сквозь зубы, победа была у него в руках, первый раз фортуна повернулась к нему лицом, давая ему шанс на победу, и вот этот шанс уходил от него по мере того, как Шура медленно, но верно уходил в перед. И тут к Насе пришло абсолютное спокойствие: ему предстояло самое трудное решение в его жизни. Посмотрев на берег, среди прочих он нашел лицо девушки из магазина, она была прекрасна и чувства стали брать верх, но решение принято, вот последние усилие и Нася сбросил со своего сердца тяжелый груз любви и пулей помчался к финишу. Победа!!! Нася - лучший! Шура был вторым и поначалу был очень раздосадован, но вскоре горечь поражения переполнилась радостью за победу друга. * * * Шура и Таня сидели на берегу моря. Гонка закончилась,
Ветер умер, светило Солнце, теперь все время Шура мог посвятить
своей любимой и единственной Танюшке. Абрамчик$ 1996-1997гг
|
